Новости
Произведения
Галерея
Биографии
Curriculum vitae
Механизмы
Библиография
Публикации
Музыка
WEB-портал
Интерактив


58


Главная  →  Публикации  →  Полнотекстовые монографии  →  Гастев А.А. Леонардо да Винчи. - М.: Мол. Гвардия, 1982. - 400 с., Ил. - (Жизнь замечат. Людей. Сер. Биогр. Вып. 9 (627)).  →  58

Заснул осел на льду глубокого озера, а теплота его растопила лед, и осел на горе свое проснулся под водой и тотчас утонул.Не только ремесленник и торговцы из-за своей бояз­ливости пренебрегают выгодой, которую сулят изобрете­ния Мастера, но и князья из-за легкомыслия и самонадеянности. Так, самого регента Моро справедливо будет назвать изобретателем и архитектором воздушных замков.«Ему доставляет удовольствие поддерживать общую тревогу, и он создает тысячу планов, удающихся в его фантазии», — доносил в конце 1494 года флорентийский посол своему правительству; однако необходимо быть настороже, заключил он, зная коварство всех Сфорца, хотя бы настоящий момент и не требовал от миланского регента особенной злодейской решимости, поскольку природа, по-видимому, взялась ему помогать. Кончина племянника, здоровье которого ухудшилось, представлялась скорой и неминуемой, и осталось распространять и под­держивать славу регента Моро как мудрого и справедливого правителя, чтобы внезапное возмущение народа ему не препятствовало.По приказанию своего господина, давшего общую идею аллегории, Леонардо сделал рисунок, а ученики пе­ревели его на большую холстину и исполнили в красках с обыкновенной при украшении праздников грубостью. Большое старание здесь ни к чему: по миновании надоб­ности в картине, свернутой, будто какая-то негодная, износившаяся занавесь, дадут прозябать и пылиться в чулане, где вещи исчезают как бы сами собой с течением вре­мени. А жаль, поскольку мгновенная изобретательность и  фантазия в таких произведениях проявляются наилучшим образом. Тем более Мастер не доверяется полностью ученикам, а при частых набегаx, отрываясь от других дел, на ходу вносит изменения в первоначальную композицию, распоряжаясь как полководец.Итак, Зависть протягивает регенту пару очков, озна­чающих проницательность, Справедливость держится по­близости, Петух же, эмблема герцога Джангалеаццо и его поглощение, встревожен появлением стаи Волков, то есть французов, как и герцогиня Изабелла — Голубка. Однако благоразумие спешит им на помощь, в одной руке держа Змею, эмблему Сфорца-Висконти, а в другой — Метлу.Имея в виду, что празднества в Павии предполагались по случаю торжественной встречи Нового Кира, иначе го­воря, французского короля Карла Восьмого, о чем в свое время пророчествовал доминиканец, назвавшийся учени­ком фра Джироламо Савонаролы, Моро своею метлой предупреждает французов, чтобы протекли сквозь Ломбардию, как вода через сито, иначе их выметут, как ше­луху какую-нибудь.Опасаясь, что после кончины тяжко болевшего герцога Джангалеаццо король Неаполя, его тесть, станет отстаивать наследственные права малолетнего внука, Мо­ро, желая предупредить события и действуя через милан­ских послов, нарочно возбудил военные амбиции короля Карла, разрешив ему переход через Ломбардию; поддер­живая решимость короля вернуть Неаполь Анжуйскому дому, Моро обрисовал также возможность дальнейшего движения в Турцию к гробу господню. Считается, что та­ким образом Моро позволил французам проторить дорогу в Италию и отсюда все ее несчастья. Оспаривая подобные обвинения, Моро указывал, что другие не поступают ина­че и что в этой стране не осталось простаков, рассчиты­вающих на собственные силы. Флорентийскому послу Мо­ро сказал:— Вот вы все твердите иве об Италии, а между тем я ее никогда не видел. Так можно ли погубить то, что ни увидеть нельзя, ни даже представить как целое?В самом деле, составленную из многих больших и ма­лых государств, соперничающих или воюющих между со­бою, вступающих в союзы и лиги, возникающие внезапно и так же распадающиеся, чтобы восстановиться в другом составе, Италию следует признать несуществующей или заранее предназначенной к гибели, тем более некоторые, в целях собственной выгоды причиняя ей какой-нибудь вред, выступают под видом ее защитников. Так, кардинал делла Ровере, впоследствии папа Юлий Второй, получив­ший название гонителя варваров, тогда готов был согла­ситься с пришествием сатаны, чтобы причинить неприят­ность папе Александру Шестому Борджа. Конечно, тот родом испанец и заботился исключительно о своем ко­шельке и развлечениях самого гнусного рода, но означает ли это, что следует передаваться французам? Между тем точно так же поступают частные лица. Когда Моро впу­стил короля в Ломбардию, в его свите находился флорен­тиец Джулиано Сангалло, о котором прежде упоминалось в связи с его оценкой Коня. Этот покинул Флоренцию после смерти Великолепного Медичи от огорчения, а те­перь, пользуясь оказией в виде французского войска, же­лал возвратиться туда. Так что одному — папский пре­стол, другому — друзья и родительский очаг; но кого за­ботит Италия?Между тем, хотя в конце августа созревают персики и другие плоды земледелия, требующие приложения рук, и тут не до праздников, многие прибыли из сельской местности исключительно чтобы приветствовать короля, в то время как горожане уже две или три недели развлека­лись ожиданием и подготовкой торжеств, для чего здесь находились Леонардо с учениками и другие живописцы и всевозможные мастера. И вот теперь все эти люди тол­пились на улицах, а наиболее отважные взобрались на крыши домов. Те же, кому было хорошо видно из окон, теснясь и приминая лучшее и дорогое платье, выгляды­вали оттуда в нетерпении. Но прежде чем стадо что-ни­будь видно, слабый ветер принес как бы далекие раскаты грома или шум волн. После этого в свете закатного солнца наподобие морского смерча поднялся столб пыли; и уже затем на дороге, вьющейся посреди холмов, показа­лась голова змеи, призванной ужалить Италию. Но об этом мало кто догадывался, исключая наиболее проница­тельных историков, как ГвиччардиниГвиччардини Франческо (1483—1540) — историк, уро­женец Флоренции, автор знаменитого труда по истории Италии от 1492 до 1530 г., хорошо научив­шихся пронизывать воображением прошлое и на основании такой воображаемой анатомии предсказывать буду­щее, — итальянцы больше расстраивались внешностью французского короля, от которой не того ожидали.

За авангардом, составленным из блестящих рыцарей свиты, — между ними затесался король, чудовище эдакое, — выступали без всадников хорошо упитанные громадные кони с обрезанными хвостами, и за каждым вместо какого-нибудь тяжелого груза тащилась особенная двуколка — механический барабанщик с множеством рук, работающих палками и движущихся настолько быстро, что в отдельности они неразличимы, но воспринимаются слитно, подобно мерцанию колесных спиц. Хотя славив­шиеся музыкальным слухом ломбардцы в ужасном звуча­нии барабанов отличали настройку и лад едва ли не каж­дого инструмента в отдельности, никто из добровольных экспертов не разобрал в гармоническом грохоте победно­го звонкого имени Леонардо да Винчи. Самому же изоб­ретателю — неизвестно, радоваться было или огорчаться, когда его выдумка после далекого странствования возвра­тилась, подобная горному эхо, отразившемуся от какой-нибудь крутизны. К сожалению, ворующие изобретения имеют обычай выдавать их за свои; а при том, что люди снуют из одного государства в другое с быстротою иглы в руках проворной портнихи, не было бы удивительно, если бы Джулиано Сангалло заодно с сожалениями о Лоренцо Медичи Великолепном вывез во Францию некоторые идеи своего земляка.





 
Дизайн сайта и CMS - "Андерскай"
Поиск по сайту
Карта сайта

Проект Института новых
образовательных технологий
и информатизации РГГУ